Ребенком пережила немецкую оккупацию и расстрел отца. В проекте «Дети войны» рассказываем историю Янины Каплун
Проект «Дети войны».
Вглядитесь в лица тех, кому сегодня за восемьдесят. Эти люди – целое поколение – в самом нежном возрасте познали потери и боль, голод и страх, наравне со взрослыми непосильно работали и страдали, а потом возрождали, строили, созидали, лечили, учили, воспитывали… Мы редко говорим о том, что Великая Отечественная война – это не только бои и бесстрашие советских воинов, партизан и подпольщиков, но и изувеченные детские судьбы, и отнятое беззаботное детство.
Совместный проект «Гродзенскай праўды» и Гродненского областного совета ветеранов – о детях войны, которые неумолимо уходят из жизни вслед за ее участниками. Война через тонкие детские души, воспоминания, эпизоды и судьбы не только возвратит нас в тяжелые для Отечества годы, но и раскроет новые грани величия человеческого духа. 80-летию освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, нашим родителям, бабушкам и дедушкам, прабабушкам и прадедушкам посвящается...
– Когда началась война, мне было шесть с половиной лет, – рассказывает Янина Брониславовна. – Немцы оккупировали Лидчину и хозяйничали повсюду, устанавливали свои порядки. Приезжали в деревню и спрашивали, есть ли на территории евреи, коммунисты и советские солдаты. Папа отвечал: «Нет!» Но на самом деле в нашем сарае прятались красноармейцы – «окруженцы», не успевшие уйти на восток.
Глава семейства Бронислав Каплун выкопал в сарае глубокую яму, выложил ее бревнами, сверху положил накат, застелил соломой и прятал там советских военнослужащих. Его супруга Мария готовила и носила солдатам еду и воду. Делились последним.
– По ночам парни выходили через лаз в фундаменте, к ним приходили такие же «окруженцы» и, как я позже узнала, – местные подпольщики, – вспоминает Янина Брониславовна. – Они что-то обсуждали. Однажды ночью наши «постояльцы» остановили на гродненской трассе немецкую машину, убили немцев и принесли в Кульбаки много еды: муку, крупу, консервы, леденцы. Мама напекла им пирогов, и нам перепало. Папа, бывало, уезжал с хутора в лес, а потом ночью привозил на подводе раненых и больных, которых вместе с мамой выхаживал. Как я понимаю, он был связан с партизанскими группами.
Однажды Бронислав Иосифович привез на повозке из Лиды... еврейскую семью. С сентября 1941 по март 1943-го в Лиде действовало одно из самых крупных на территории СССР гетто. Как эти люди сумели убежать оттуда и избежать страшной участи, неизвестно. Мужчина, женщина и двое их сыновей пяти и семи лет тихо сидели на чердаке целыми днями, а по ночам ненадолго спускались вниз.
– Мама варила чугун картошки, ели ее с молоком, благо была своя корова, – вспоминает Янина Брониславовна. – Но еды на всех не хватало. Поэтому она вынуждена была пойти на заработки к старосте Казимиру Шешко, у которого была больная супруга и двое сыновей. Она их обстирывала, готовила, работала в поле, чтобы принести домой кусок хлеба и поделить его на всех.
– А однажды староста спросил маму: «Кто прячется у тебя на чердаке? Мы все знаем», – рассказывает моя героиня. – Мама вернулась домой обеспокоенная, сообщила об этом знакомым партизанам, те решили перевезти еврейскую семью в партизанский отряд (отряд имени Ворошилова, организованный в Липичанской пуще – прим. автора). Ночью запрягли лошадь и на подводе перевезли семью в лес. Эта семья пережила много трудностей, но выжила. После войны уехала в Израиль. Внук Сережа через интернет разыскал потомков этих людей и даже ездил к ним в гости. Они не забыли, какую роль сыграла в их судьбе семья Каплун из Западной Беларуси.
Спустя несколько недель староста принес страшное известие о расстреле Бронислава Каплуна (фашисты расстреляли его вместе с другими активистами и пособниками партизан – прим. автора) и предупредил Марию, что вскоре приедут за ней. О том, что семью могут расстрелять, говорил и брат Марии, работавший в Лиде на почте. Молодая женщина отчаянно пыталась справиться с болью утраты и спасти детей. Наводили ужас и бандиты, которые ходили по хуторам и деревням в поисках продовольствия, грабили, убивали. Однажды они ворвались в их дом и стали допытываться у детей, где их мать. Мария успела спрятаться в огромном кусте сирени, который рос за окном. Дети соврали, что мама не вернулась из Лиды. «Если детей побьем, а она останется в живых, она нам отомстит», – сказал главарь банды. И девочек не тронули.
– А когда рассвело, в дом вбежала мама и закричала: «Быстро слазьте с печи, убегаем!» – рассказывает Янина Брониславовна. – Она заметила, что во двор старосты едут немецкие машины, значит, за нами. Открыла сарай, выпустила скотину, мы поскатывались с печи, как горох, и изо всех сил бежать. Шли лесом, падали, маленькая Рэня плакала: ножки болят, и все время просилась на ручки...
– У пани Зоси было небольшое хозяйство и восьмимесячный малыш, – вспоминает Янина Брониславовна. – Я помогала ей по хозяйству и смотрела мальчика. А к ней заезжал полицай Подгайский. Однажды он спросил: «Ты что, жидовское дитя взяла?» Пани Зося отнекивалась, уверяла, что это дочь умершей сестры. Но полицай пообещал все проверить. Поэтому, когда ко мне в воскресенье пришла мама, я взмолилась: «Забери меня, мамочка! В понедельник приедут немцы, меня убьют. Я ни есть, ни пить не буду, только забери меня». И мама, конечно же, увела меня оттуда. Мы шли полем, через железную дорогу, пришли к родственникам, которые посоветовали устроить меня нянькой к мальчику-инвалиду. А пани Зосю тот полицай вскоре убил, убил и ее ребенка, забрал всю живность и был таков.
Яня попала в семью Пимпицких, которая заняла один из еврейских домов в Лиде. Там она присматривала за мальчиком-инвалидом пяти лет, катала его на коляске, ходила за молоком.
– Однажды, идя за молоком с улицы Крылова на улицу 8 Марта, я видела, как гнали большую колонну евреев в направлении нынешней Красноармейской, – вспоминает дитя войны. – Я стояла с кувшином и не могла отвести глаз от несчастных людей. В них было столько обреченности! Какая-то женщина подошла и спросила: «Чего стоишь и смотришь? Хочешь в колонну? Беги скорее домой». Я побежала...
За годы оккупации в Лиде было уничтожено более восьми тысяч евреев – женщин, детей, мужчин. Местом массовых расстрелов стали поле и лес на юго-западной окраине Лиды. Там же в братской могиле спит вечным сном Бронислав Каплун.
– Война отняла у меня детство, здоровье, а главное – папу, – смахивая слезы, сокрушается Янина Брониславовна. – Если вспоминать потери, то их было несчетное множество. Расстреляли семью дяди отца – Станислава Каплуна, зверски убили и старшего маминого брата Михаила Лобана, оставив сиротами пятерых детей. Расстреляли сына бабушкиной сестры, потому что он был депутатом. Убили многих соседей, знакомых. За что? Война принесла горе в каждую семью. А папа, по сути, и пожить не успел, навсегда остался в моем сердце и памяти молодым, красивым, сильным. Как его не хватало по жизни! И как бы иначе сложились наши судьбы, если бы не война!
Чтобы не быть обузой бабушке и маме (мама в войну повторно вышла замуж, родила малыша – прим. автора), Яня нанялась на работу в семью Георгия Хамица, которая относилась к ней как к родной дочери. В этой семье росли четверо детей старше Яни, было большое хозяйство. Хозяин был кузнецом, охотником и районным депутатом, а хозяйка – невероятно заботливой и добросердечной женщиной.
Яня КАПЛУН. Начало 50-х
– Я после войны вся гнила, – вспоминает Янина Брониславовна. – Эти люди меня выходили. Каждое утро, подоив коров, хозяйка Юля приносила мне кружку парного молока и говорила: «Пей молоко, пока не выпьешь – коров не погонишь». Пасли скотину по очереди с хозяйскими детьми, вместе ели, гуляли, а когда они ехали в гости к родне в другой район, всегда брали меня с собой. И называли не иначе как «наша Яня». Старшая дочь хозяев Лена была портнихой, обшивала меня, другие помогали мне с уроками. Когда дети хозяев женились или выходили замуж, я была почетной гостьей на их свадьбах и даже кумой у одной из девчат. В семье Хамиц я счастливо прожила семь лет, окончила семилетнюю школу и пошла на работу учетчицей в колхоз «Коммунар».
– Когда выдали первую зарплату рублями – по рублю за трудодень, – я почувствовала себя настоящей богачкой, – вспоминает Янина Брониславовна. – Получила сахар, растительное масло, два мешка пшеницы. Поделилась продуктами с мамой.
А потом тяжело заболела пневмонией. В 1953-м мама и сестры сагитировали перебраться в город. Устроилась на работу в типографию наборщиком, сняла комнату. Удивлялась, насколько жизнь в городе легче, чем на селе. Через несколько лет ради общежития перешла на Лидскую обувную фабрику, где трудилась семь лет. Активная веселая красавица лишила сна многих парней. Участвовала в самодеятельности: пела, танцевала.
На танцах в клубе обувной фабрики познакомилась с симпатичным парнем – военнослужащим Василием Ващуком. Это был молниеносный роман, который через месяц увенчался замужеством. Вскоре Василия перевели в Дальневосточный военный округ, он уехал туда один, а молодую жену временно отвез к своим родителям в Украину. Но Яня очень скучала по Лиде и сестрам.
– На Новый год я вернулась в Лиду и через пять дней в январе 1964-го родила дочь Лилию, – рассказывает наша героиня. – Когда малышке исполнилось три года, муж забрал нас в Приморский край. Жизнь у китайской границы была непростой. Я работала заведующей детским садиком, муж все время отсутствовал, доверительные отношения не складывались. Как только узнала о его измене, решительно собрала вещи и уехала в Лиду. Поднимала дочку самостоятельно.
Янина Брониславовна с дочерью Лилей. Середина 60-х
Янина Брониславовна пять лет работала в охране на Лидском молочно-консервном заводе, двадцать три года – на заводе «Оптик». Была бригадиром, на ультразвуковых машинах обрабатывала эксклюзивные детали, которые отправлялись на экспорт. В 1989 году вышла на пенсию, но еще несколько лет трудилась в охране ООО «Стройвектор». За добросовестный труд ее награждали грамотами, благодарностями и путевками в разные здравницы СССР. Где только не побывала: Пятигорск, Ессентуки, Кисловодск, Железноводск, Бирштонас!
На глазах героини строилась и хорошела Лида, открывались новые предприятия, появлялись новые микрорайоны, благоустраивались улицы. Была в ее жизни еще одна попытка устроить женское счастье, но, увы, совместная жизнь не получилась. Всю свою нерастраченную любовь и нежность она направила на внуков. Помогала дочери растить Аню, Сергея и Антона. Отдавала им тепло своей широкой души, вязала носочки и костюмчики, поддерживала финансово, учила...
Янина Брониславовна с внучкой Аней сегодня
После смерти единственной дочери Лилии настоящей опорой для Янины Брониславовны стала внучка Аня. Поискав счастья по свету, молодая женщина вернулась в Лиду к близкому человеку. А как же иначе? Любовью – за любовь. Аня работает кассиром-продавцом в магазине «Родны кут» неподалеку от дома, где они живут с бабушкой и супругом, и делает все, чтобы осень жизни любимой бабушки была счастливой.
– Аня смотрит меня, как дите малое, и в то же время слушается, – улыбается бабушка. – Вкусно готовит, радует сладостями, обновки покупает, на прогулки на коляске вывозит. Другие внуки тоже не забывают. Сережа каждый месяц присылает деньги на «вкусняшки».
Окутанная любовью и заботой, Янина Брониславовна ни в чем не нуждается. Прожив непростую и очень насыщенную жизнь, в свои девяносто один просто плывет по течению и радуется каждому новому дню. Ухаживает за цветами, смотрит телевизор, дает внукам советы, звонит знакомым, вспоминает прошлое, интересуется жизнью правнуков, а их у нее двое, общается с соседскими детьми.
– Когда мы выезжаем во двор на прогулку, вокруг бабушки сразу собирается местная детвора, – рассказывает Анна. – Она всех угощает конфетами. Пережив голодное детство, словно пытается восполнить этот пробел, порадовать ребятишек, особенно из многодетных семей. Всех мальчиков называет солдатиками, девочек – балеринками.
Дети любят добрую бабушку, наперебой рассказывают ей новости. Как-то в благодарность подарили ей... новорожденных котят, найденных неподалеку. Пришлось выкармливать малюток из пипетки, потом раздавать знакомым. Одну кошечку Янина Брониславовна оставила себе. Анфиска-непоседа нынче скрашивает ее дни и громко мурлычет, когда ее ласкают.
...В большом светлом зале за стеклом – семейные реликвии: иконы, грамоты, благодарности, фотографии. Мы рассматриваем старые снимки и словно возвращаемся в те далекие времена, когда деревья были большими, а жизнь казалась бесконечной. Аня с гордостью показывает книгу Анастасии Колодяжной «Память – главный свидетель», где одна из героинь проекта – ее бабушка.
Янина Брониславовна с удовольствием участвовала в исторической гостиной «Память за собою позови» в литературном отделе Лидского историко-художественного музея. Там собирались люди с похожими судьбами, которых в нежном возрасте ранила война, делились воспоминаниями, мыслями, теплом. Сейчас из-за проблем с ногами ее прогулки ограничиваются двором, ближайшими магазинами и костелом. Но единомышленницы и подруги Янину Брониславовну не забывают. На девяностолетие пришли поздравить большой компанией, столько добрых слов сказали, стихи посвятили, пожелали «сто лят».
Янина КАПЛУН в музее. 2019 год
– Жизнь прожить – не поле перейти, – говорит на прощание наша героиня. – Была и голодная, и холодная, и работала на износ, и надрывалась, но никогда не разменивала совесть и не сдавалась. Самое главное – жить честно и не терять себя. Этого и желаю новым поколениям. И конечно же, пусть наши внуки и правнуки никогда не узнают, что такое война. Пусть в их жизни не будет скорбных воспоминаний, которые хочется забыть...
Совместный проект «Гродзенскай праўды» и Гродненского областного совета ветеранов – о детях войны, которые неумолимо уходят из жизни вслед за ее участниками. Война через тонкие детские души, воспоминания, эпизоды и судьбы не только возвратит нас в тяжелые для Отечества годы, но и раскроет новые грани величия человеческого духа. 80-летию освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, нашим родителям, бабушкам и дедушкам, прабабушкам и прадедушкам посвящается...
Хутор спасения
Янина Каплун росла в крепкой крестьянской семье на хуторе близ деревни Кульбаки (сейчас поселок Дитва) Лидского района вместе с двумя сестрами Леокадией и Региной. Помогала родителям по хозяйству, а оно было немалым. Отчетливо помнит день, когда отец вошел в дом и сказал: «Война, дети... Немец лезет!»– Когда началась война, мне было шесть с половиной лет, – рассказывает Янина Брониславовна. – Немцы оккупировали Лидчину и хозяйничали повсюду, устанавливали свои порядки. Приезжали в деревню и спрашивали, есть ли на территории евреи, коммунисты и советские солдаты. Папа отвечал: «Нет!» Но на самом деле в нашем сарае прятались красноармейцы – «окруженцы», не успевшие уйти на восток.
Глава семейства Бронислав Каплун выкопал в сарае глубокую яму, выложил ее бревнами, сверху положил накат, застелил соломой и прятал там советских военнослужащих. Его супруга Мария готовила и носила солдатам еду и воду. Делились последним.
– По ночам парни выходили через лаз в фундаменте, к ним приходили такие же «окруженцы» и, как я позже узнала, – местные подпольщики, – вспоминает Янина Брониславовна. – Они что-то обсуждали. Однажды ночью наши «постояльцы» остановили на гродненской трассе немецкую машину, убили немцев и принесли в Кульбаки много еды: муку, крупу, консервы, леденцы. Мама напекла им пирогов, и нам перепало. Папа, бывало, уезжал с хутора в лес, а потом ночью привозил на подводе раненых и больных, которых вместе с мамой выхаживал. Как я понимаю, он был связан с партизанскими группами.
Однажды Бронислав Иосифович привез на повозке из Лиды... еврейскую семью. С сентября 1941 по март 1943-го в Лиде действовало одно из самых крупных на территории СССР гетто. Как эти люди сумели убежать оттуда и избежать страшной участи, неизвестно. Мужчина, женщина и двое их сыновей пяти и семи лет тихо сидели на чердаке целыми днями, а по ночам ненадолго спускались вниз.
– Мама варила чугун картошки, ели ее с молоком, благо была своя корова, – вспоминает Янина Брониславовна. – Но еды на всех не хватало. Поэтому она вынуждена была пойти на заработки к старосте Казимиру Шешко, у которого была больная супруга и двое сыновей. Она их обстирывала, готовила, работала в поле, чтобы принести домой кусок хлеба и поделить его на всех.
Расстрел отца и бегство в неизвестность
Бронислава Каплуна фашисты и полицаи забрали осенью 1942-го прямо с поля, где он работал. Приехали на нескольких машинах и увезли его в лидскую тюрьму. Единственное, что он успел сказать жене, предвидя трудные голодные времена: «Продай коня». Больше в родную деревню мужчина не вернулся.– А однажды староста спросил маму: «Кто прячется у тебя на чердаке? Мы все знаем», – рассказывает моя героиня. – Мама вернулась домой обеспокоенная, сообщила об этом знакомым партизанам, те решили перевезти еврейскую семью в партизанский отряд (отряд имени Ворошилова, организованный в Липичанской пуще – прим. автора). Ночью запрягли лошадь и на подводе перевезли семью в лес. Эта семья пережила много трудностей, но выжила. После войны уехала в Израиль. Внук Сережа через интернет разыскал потомков этих людей и даже ездил к ним в гости. Они не забыли, какую роль сыграла в их судьбе семья Каплун из Западной Беларуси.
Спустя несколько недель староста принес страшное известие о расстреле Бронислава Каплуна (фашисты расстреляли его вместе с другими активистами и пособниками партизан – прим. автора) и предупредил Марию, что вскоре приедут за ней. О том, что семью могут расстрелять, говорил и брат Марии, работавший в Лиде на почте. Молодая женщина отчаянно пыталась справиться с болью утраты и спасти детей. Наводили ужас и бандиты, которые ходили по хуторам и деревням в поисках продовольствия, грабили, убивали. Однажды они ворвались в их дом и стали допытываться у детей, где их мать. Мария успела спрятаться в огромном кусте сирени, который рос за окном. Дети соврали, что мама не вернулась из Лиды. «Если детей побьем, а она останется в живых, она нам отомстит», – сказал главарь банды. И девочек не тронули.
– А когда рассвело, в дом вбежала мама и закричала: «Быстро слазьте с печи, убегаем!» – рассказывает Янина Брониславовна. – Она заметила, что во двор старосты едут немецкие машины, значит, за нами. Открыла сарай, выпустила скотину, мы поскатывались с печи, как горох, и изо всех сил бежать. Шли лесом, падали, маленькая Рэня плакала: ножки болят, и все время просилась на ручки...
Страх, ужас, жизнь по чужим хатам
Убитая горем вдова с тремя детьми шла к родным: сперва – до хутора близ деревни Дайнова, а затем – в Лиду к старшему брату Станиславу Лобану. Хотела любой ценой сохранить жизнь дочерям. Но как не привлекать внимание оккупационных властей? Отправила жить девочек в разные семьи – свояков и знакомых. Младшую Регину забрал ее крестный отец, старшую Ледю – бабушка, а Яню пристроили к ее крестной в Лиде, где она пережила зиму до весны 1943-го. Мама жила там же, сильно болела. Весной Яню определили в помощницы к одной из знакомых лидчанок.– У пани Зоси было небольшое хозяйство и восьмимесячный малыш, – вспоминает Янина Брониславовна. – Я помогала ей по хозяйству и смотрела мальчика. А к ней заезжал полицай Подгайский. Однажды он спросил: «Ты что, жидовское дитя взяла?» Пани Зося отнекивалась, уверяла, что это дочь умершей сестры. Но полицай пообещал все проверить. Поэтому, когда ко мне в воскресенье пришла мама, я взмолилась: «Забери меня, мамочка! В понедельник приедут немцы, меня убьют. Я ни есть, ни пить не буду, только забери меня». И мама, конечно же, увела меня оттуда. Мы шли полем, через железную дорогу, пришли к родственникам, которые посоветовали устроить меня нянькой к мальчику-инвалиду. А пани Зосю тот полицай вскоре убил, убил и ее ребенка, забрал всю живность и был таков.
Яня попала в семью Пимпицких, которая заняла один из еврейских домов в Лиде. Там она присматривала за мальчиком-инвалидом пяти лет, катала его на коляске, ходила за молоком.
– Однажды, идя за молоком с улицы Крылова на улицу 8 Марта, я видела, как гнали большую колонну евреев в направлении нынешней Красноармейской, – вспоминает дитя войны. – Я стояла с кувшином и не могла отвести глаз от несчастных людей. В них было столько обреченности! Какая-то женщина подошла и спросила: «Чего стоишь и смотришь? Хочешь в колонну? Беги скорее домой». Я побежала...
За годы оккупации в Лиде было уничтожено более восьми тысяч евреев – женщин, детей, мужчин. Местом массовых расстрелов стали поле и лес на юго-западной окраине Лиды. Там же в братской могиле спит вечным сном Бронислав Каплун.
– Война отняла у меня детство, здоровье, а главное – папу, – смахивая слезы, сокрушается Янина Брониславовна. – Если вспоминать потери, то их было несчетное множество. Расстреляли семью дяди отца – Станислава Каплуна, зверски убили и старшего маминого брата Михаила Лобана, оставив сиротами пятерых детей. Расстреляли сына бабушкиной сестры, потому что он был депутатом. Убили многих соседей, знакомых. За что? Война принесла горе в каждую семью. А папа, по сути, и пожить не успел, навсегда остался в моем сердце и памяти молодым, красивым, сильным. Как его не хватало по жизни! И как бы иначе сложились наши судьбы, если бы не война!
Долгожданная свобода и счастье в чужой семье
В начале июля 1944-го по городу пошел слух, что Красная армия гонит немцев на запад. Оставаться в Лиде было опасно, бомбили аэродром. Бабушка забрала Яню в деревню, где она и встретила долгожданную свободу. В сентябре десятилетним переростком пошла в первый класс Далекской школы. Училась старательно, но учеба давалась непросто.Чтобы не быть обузой бабушке и маме (мама в войну повторно вышла замуж, родила малыша – прим. автора), Яня нанялась на работу в семью Георгия Хамица, которая относилась к ней как к родной дочери. В этой семье росли четверо детей старше Яни, было большое хозяйство. Хозяин был кузнецом, охотником и районным депутатом, а хозяйка – невероятно заботливой и добросердечной женщиной.
Яня КАПЛУН. Начало 50-х
– Я после войны вся гнила, – вспоминает Янина Брониславовна. – Эти люди меня выходили. Каждое утро, подоив коров, хозяйка Юля приносила мне кружку парного молока и говорила: «Пей молоко, пока не выпьешь – коров не погонишь». Пасли скотину по очереди с хозяйскими детьми, вместе ели, гуляли, а когда они ехали в гости к родне в другой район, всегда брали меня с собой. И называли не иначе как «наша Яня». Старшая дочь хозяев Лена была портнихой, обшивала меня, другие помогали мне с уроками. Когда дети хозяев женились или выходили замуж, я была почетной гостьей на их свадьбах и даже кумой у одной из девчат. В семье Хамиц я счастливо прожила семь лет, окончила семилетнюю школу и пошла на работу учетчицей в колхоз «Коммунар».
Трудовые университеты и короткий брак
В колхозе Янина Каплун работала честно и старательно. Слыла справедливым учетчиком, вникала в спорные ситуации, становясь на сторону простых колхозников. По выходным вместе со всеми выходила на полевые работы: за трудодни полола, жала, теребила. Жила в Дударах в бабушкином доме. Держала большое хозяйство.– Когда выдали первую зарплату рублями – по рублю за трудодень, – я почувствовала себя настоящей богачкой, – вспоминает Янина Брониславовна. – Получила сахар, растительное масло, два мешка пшеницы. Поделилась продуктами с мамой.
А потом тяжело заболела пневмонией. В 1953-м мама и сестры сагитировали перебраться в город. Устроилась на работу в типографию наборщиком, сняла комнату. Удивлялась, насколько жизнь в городе легче, чем на селе. Через несколько лет ради общежития перешла на Лидскую обувную фабрику, где трудилась семь лет. Активная веселая красавица лишила сна многих парней. Участвовала в самодеятельности: пела, танцевала.
На танцах в клубе обувной фабрики познакомилась с симпатичным парнем – военнослужащим Василием Ващуком. Это был молниеносный роман, который через месяц увенчался замужеством. Вскоре Василия перевели в Дальневосточный военный округ, он уехал туда один, а молодую жену временно отвез к своим родителям в Украину. Но Яня очень скучала по Лиде и сестрам.
– На Новый год я вернулась в Лиду и через пять дней в январе 1964-го родила дочь Лилию, – рассказывает наша героиня. – Когда малышке исполнилось три года, муж забрал нас в Приморский край. Жизнь у китайской границы была непростой. Я работала заведующей детским садиком, муж все время отсутствовал, доверительные отношения не складывались. Как только узнала о его измене, решительно собрала вещи и уехала в Лиду. Поднимала дочку самостоятельно.
Янина Брониславовна с дочерью Лилей. Середина 60-х
Янина Брониславовна пять лет работала в охране на Лидском молочно-консервном заводе, двадцать три года – на заводе «Оптик». Была бригадиром, на ультразвуковых машинах обрабатывала эксклюзивные детали, которые отправлялись на экспорт. В 1989 году вышла на пенсию, но еще несколько лет трудилась в охране ООО «Стройвектор». За добросовестный труд ее награждали грамотами, благодарностями и путевками в разные здравницы СССР. Где только не побывала: Пятигорск, Ессентуки, Кисловодск, Железноводск, Бирштонас!
На глазах героини строилась и хорошела Лида, открывались новые предприятия, появлялись новые микрорайоны, благоустраивались улицы. Была в ее жизни еще одна попытка устроить женское счастье, но, увы, совместная жизнь не получилась. Всю свою нерастраченную любовь и нежность она направила на внуков. Помогала дочери растить Аню, Сергея и Антона. Отдавала им тепло своей широкой души, вязала носочки и костюмчики, поддерживала финансово, учила...
Любовью за любовь
– Раньше бабулечка меня «гадавала», с собой по санаториям возила, а сейчас я за ней ухаживаю, – делится внучка Анна. – Причем делаю это с большим удовольствием. Она у нас необыкновенная: добрая, щедрая, мудрая.Янина Брониславовна с внучкой Аней сегодня
После смерти единственной дочери Лилии настоящей опорой для Янины Брониславовны стала внучка Аня. Поискав счастья по свету, молодая женщина вернулась в Лиду к близкому человеку. А как же иначе? Любовью – за любовь. Аня работает кассиром-продавцом в магазине «Родны кут» неподалеку от дома, где они живут с бабушкой и супругом, и делает все, чтобы осень жизни любимой бабушки была счастливой.
– Аня смотрит меня, как дите малое, и в то же время слушается, – улыбается бабушка. – Вкусно готовит, радует сладостями, обновки покупает, на прогулки на коляске вывозит. Другие внуки тоже не забывают. Сережа каждый месяц присылает деньги на «вкусняшки».
Окутанная любовью и заботой, Янина Брониславовна ни в чем не нуждается. Прожив непростую и очень насыщенную жизнь, в свои девяносто один просто плывет по течению и радуется каждому новому дню. Ухаживает за цветами, смотрит телевизор, дает внукам советы, звонит знакомым, вспоминает прошлое, интересуется жизнью правнуков, а их у нее двое, общается с соседскими детьми.
– Когда мы выезжаем во двор на прогулку, вокруг бабушки сразу собирается местная детвора, – рассказывает Анна. – Она всех угощает конфетами. Пережив голодное детство, словно пытается восполнить этот пробел, порадовать ребятишек, особенно из многодетных семей. Всех мальчиков называет солдатиками, девочек – балеринками.
Дети любят добрую бабушку, наперебой рассказывают ей новости. Как-то в благодарность подарили ей... новорожденных котят, найденных неподалеку. Пришлось выкармливать малюток из пипетки, потом раздавать знакомым. Одну кошечку Янина Брониславовна оставила себе. Анфиска-непоседа нынче скрашивает ее дни и громко мурлычет, когда ее ласкают.
...В большом светлом зале за стеклом – семейные реликвии: иконы, грамоты, благодарности, фотографии. Мы рассматриваем старые снимки и словно возвращаемся в те далекие времена, когда деревья были большими, а жизнь казалась бесконечной. Аня с гордостью показывает книгу Анастасии Колодяжной «Память – главный свидетель», где одна из героинь проекта – ее бабушка.
Янина Брониславовна с удовольствием участвовала в исторической гостиной «Память за собою позови» в литературном отделе Лидского историко-художественного музея. Там собирались люди с похожими судьбами, которых в нежном возрасте ранила война, делились воспоминаниями, мыслями, теплом. Сейчас из-за проблем с ногами ее прогулки ограничиваются двором, ближайшими магазинами и костелом. Но единомышленницы и подруги Янину Брониславовну не забывают. На девяностолетие пришли поздравить большой компанией, столько добрых слов сказали, стихи посвятили, пожелали «сто лят».
Янина КАПЛУН в музее. 2019 год
– Жизнь прожить – не поле перейти, – говорит на прощание наша героиня. – Была и голодная, и холодная, и работала на износ, и надрывалась, но никогда не разменивала совесть и не сдавалась. Самое главное – жить честно и не терять себя. Этого и желаю новым поколениям. И конечно же, пусть наши внуки и правнуки никогда не узнают, что такое война. Пусть в их жизни не будет скорбных воспоминаний, которые хочется забыть...